Все беды релятивизма по существу проистекают из неверной трактовки принципа относительности, которая сводится к инвариантности уравнений физики к преобразованиям галилеевых координат. В этом сведении содержится по меньшей мере две существенные передержки. Во-первых, как отмечалось, физическому контролю (измерению) поддаются только решения таких уравнений, а не сами уравнения, неоднозначно связанные со своими решениями, ибо различные уравнения могут иметь одинаковые решения, а одно и то же уравнение может иметь несколько решений, из которых только часть имеет физический смысл, и поэтому то, что справедливо по отношению к решениям, не обязательно справедливо в отношении уравнений и наоборот. Во-вторых, инвариантность (т.е. одинаковость решений) уравнений вне зависимости от движения наблюдателя является непомерной, ибо, с одной стороны, объективный физический процесс безразличен не только к точкам зрения, но и к заблуждениям наблюдателей, а, с другой – никакие измерения не выявят заблуждений наблюдателя, если последние одинаковы как по отношению к измеряемой, так и по отношению к противодействующей силам.
    Действительно, если, например, при движении наблюдателя измеряемая сила, с его точки зрения, изменяется в определенное число раз по сравнению с точкой зрения неподвижного наблюдателя, то во столько же раз изменяется и противодействие измерительной системы прибора, что не изменяет его показаний с любой, пусть даже ошибочной точки зрения. Последнее, правда, подразумевает, что степень ошибочности физической теории одинакова в отношении противодействующих сил любой природы. Все это означает, что с позиций истинного принципа относительности вполне приемлема физическая теория, которая дает различные значения силы с точки зрения неподвижного и движущегося наблюдателей, т.е. ее уравнения не инвариантны к преобразованиям координат, лишь бы эти различия были одинаковы для сил любой физической природы.
    Да и обыденный здравый смысл подсказывает, что релятивистская инвариантность, т.е. требование равноправия наблюдателей, физически неправомерна, поскольку лишь тот из них, который связан с изучаемым объектом (и в роли которого по существу выступает измерительный прибор), находится в адекватных задаче условиях, а все другие наблюдатели выступают в роли зевак, впечатления которых могут не иметь никакого отношения к реальному поведению изучаемого объекта и в любом случае никак на нем не сказываются. Иначе говоря, физически оправдана лишь та единственная система отсчета, в которой рассматриваемый процесс имеет реальный физический смысл, причем это относится и ко всем промежуточным преобразованиям, а не только к конечному результату.
    Действительно, если параллельно движущиеся заряды согласно силе Лоренца ослабляют свое взаимодействие в  раз с точки зрения неподвижного наблюдателя, то это просто значит, что релятивистская инвариантность уравнений физики (в данном случае закон Кулона) к преобразованиям координат вовсе не имеет места, а имеет место инвариантность измерений взаимодействий, вытекающая из физического (галилеева) принципа относительности, ибо пружина движущегося динамометра, измеряющего эти взаимодействия также ослабевает в , поскольку ее жесткость, определяемая межмолекулярным сцеплением, имеет электрическое происхождение.
    Это значит, что показания динамометра одинаковы как в покое системы, так и при ее движении, а это и есть галилеева инвариантность измерений без всяких релятивистских фокусов с массой и зарядом (полем).
    Релятивисты же никак не хотят понять, что показания приборов это не истина в последней инстанции, а информация, искаженная условиями эксперимента (движением).
    Поэтому, исходя из безупречности показаний динамометра, не зависящих от системы отсчета, они пытаются скомпенсировать очевидные нарушения своей инвариантности жульническими изменениями массы и поля заряда – жульническими, поскольку ни масса, ни заряд не являются координатами и подсовываются исподволь, раз изменения координат вопреки заверениям не хватает для инвариантности.
    Однако главный грех релятивизма состоит в отказе от эфира, т.е. материальной среды, посредством которой реализуются физические взаимодействия. Вследствие этого теория относительности оказалась в очевидном противоречии, во-первых, с принципом близкодействия и, во-вторых, с классическим принципом относительности. Первое произошло потому, что теория относительности вырвала взаимодействия из физического пространства и перенесла их в сферу абстрактно-геометрических систем отсчета, заменив физическую модель абстрактной имитационной моделью. Второе – вследствие отрицания СТО абсолютного движения. Иногда можно слышать, что теория относительности совместима с существованием эфира, но он ей просто не нужен. Что не нужен – верно, но что совместима – это заблуждение.
    Действительно, если допустить параллельное движение с одинаковой скоростью v относительно эфира двух взаимодействующих электрических зарядов, то согласно СТО при расположении зарядов вдоль линии, перпендикулярной вектору скорости, их взаимодействие согласно силе Лоренца ослабевает в  раз по сравнению с v = 0, когда бы действовал закон Кулона, совсем не похожий на силу Лоренца, что противоречит объявленному СТО принципу относительности, декларирующему невозможность такого положения. Ведь в абсолютном движении зарядов сила Лоренца должна бы согласно СТО превращаться в закон Кулона и не зависеть от скорости этого движения. Вот и приходится релятивистам отрицать абсолютное движение, чтобы не конфликтовать с принципом относительности.
    Если же исходить из классического принципа относительности, то реально существующий эфир не будет проявлять себя в равномерных движениях зарядов и масс только при условии, что в процессе движения как электромагнитные, так и гравитационные взаимодействия будут изменяться, во-первых, одинаково во всех направлениях, чтобы не ощущать поворотов системы, и, во-вторых, одинаково для взаимодействий любой физической природы, дабы их поддающиеся измерению отношение не изменялось по сравнению с абсолютным покоем.
    Этим требованиям в полной мере удовлетворяет только та методология, которую мы противопоставляем здесь теории относительности. Действительно, согласно (18а) и (22) электрические и гравитационные поля при движении ослабевают в  раз, причем одинаково во всех направлениях, так что никакие комбинации физически разнородных измерительных систем и никакие повороты в пространстве принципиально не позволяют обнаружить движение относительно эфира, а это и есть физический принцип относительности.
    Из него следует, что в расчетах абсолютное движение, т.е. совместное движение как измеряемой, так и измерительной систем, можно игнорировать, принимая во внимание только движение измеряемой системы относительно измерительной (сторонние наблюдатели здесь решительно непричем). Но ведь это чисто расчетное, математическое, а не физическое утверждение! Поэтому, придав ему статус физического принципа относительности, т.е. абсолютизировав относительность, теория относительности загнала себя в тупик, породив систему взаимосвязанных физических мифов, которые иногда вполне приемлемы в расчетной имитационной модели, что создает видимость их правдоподобия, но переворачивают объективную реальность с ног на голову.
    Кстати говоря, ситуация с силой Лоренца как раз свидетельствует о том, что система уравнений электродинамики не инвариантна к преобразованиям координат без фокусов с зарядом и его полем, поскольку статику и кинематику движения зарядов она описывает даже разным числом уравнений (за счет уравнений магнитного поля, появляющихся в движении).
    Вместе с тем, эта система уравнений вполне удовлетворяет классическому принципу относительности, поскольку магнитное поле не будет фиксироваться синхронно движущимся эталоном.